А это - интересное интервью с Клейманом, конечно про Эйзенштена.
kinoart.ru/archive/1998/10/n10-article14
Книгу Фернандеса он называет вульгарной - вполне справедливо, ещё интересна история создания неприличных рисунков, подаренных Жарову. Оказывается Эйзенштейн нарисовал такие рисунки для Черкасова, а Жаров стал просто "доставать" Эйзена, чтобы он и ему нарисовал такие же. Эйзен, чтобы Жаров только от него отвязался - нарисовал и ему похожие рисунки (с его героем) Вообще, читаю про Жарова, и уже не первый раз удивляюсь - почему Эйзен терпел все его претензии? То он потребовал чтобы в роли Анастасии снималась Целиковская, то он потребовал чтобы Эйзенштейн нарисовал ему рисунки! Я читала, что в старости Жаров устаивал скандал оператору, если тот пытался перевести камеру с главного, крупного плана Жарова, на другой обьект. Теперь понимаю, что такое вполне могло быть...
Интересно и то, что Клейман сам выступает за издание дневников Эйзенштейна, но оказывается когда то вдова Э. Пера Аташева, наложила запрет на публикацию дневников Эйзена (она имела право как наследница), после того как один автор, напечатал отрывок из его дневника, который затронул ещё живых людей, упомянутых Эйзеном в этой записи.
Запись Эйзена в дневнике была негативная, и Аташевой пришлось долго извиняться перед этими людьми.
Но - сейчас ни одного человека, о котором Эйзен писал в дневниках (даже негативно) нет в живых, Аташева умерла и насколько я знаю, дневники Эйзенштейна являются достоянием государства, значит нет формальных запретов на публикацию всех его дневников? Они печатаются конечно, но обрывочно, отдельными эпизодами, и публикаторы явно опускают некоторые "запретные" темы. Клейман сам говорит об очень интересных записях Эйзена, которые Атащева показывала Клейману, где он рассуждает о бисексуализме. Эти записи до сих пор не напечатаны (видимо там тема не отвлечённая, а Эйзен пишет о себе) и Клейман сам говорит, что опубликовал бы "закрытые" записи из дневников, "закрытые" письма - они очень интересны.
В общем - столько ещё всего есть про Эйзенштейна, а мы не читали, и не знаю - прочтём ли когда нибудь...
kinoart.ru/archive/1998/10/n10-article14
Книгу Фернандеса он называет вульгарной - вполне справедливо, ещё интересна история создания неприличных рисунков, подаренных Жарову. Оказывается Эйзенштейн нарисовал такие рисунки для Черкасова, а Жаров стал просто "доставать" Эйзена, чтобы он и ему нарисовал такие же. Эйзен, чтобы Жаров только от него отвязался - нарисовал и ему похожие рисунки (с его героем) Вообще, читаю про Жарова, и уже не первый раз удивляюсь - почему Эйзен терпел все его претензии? То он потребовал чтобы в роли Анастасии снималась Целиковская, то он потребовал чтобы Эйзенштейн нарисовал ему рисунки! Я читала, что в старости Жаров устаивал скандал оператору, если тот пытался перевести камеру с главного, крупного плана Жарова, на другой обьект. Теперь понимаю, что такое вполне могло быть...
Интересно и то, что Клейман сам выступает за издание дневников Эйзенштейна, но оказывается когда то вдова Э. Пера Аташева, наложила запрет на публикацию дневников Эйзена (она имела право как наследница), после того как один автор, напечатал отрывок из его дневника, который затронул ещё живых людей, упомянутых Эйзеном в этой записи.
Запись Эйзена в дневнике была негативная, и Аташевой пришлось долго извиняться перед этими людьми.
Но - сейчас ни одного человека, о котором Эйзен писал в дневниках (даже негативно) нет в живых, Аташева умерла и насколько я знаю, дневники Эйзенштейна являются достоянием государства, значит нет формальных запретов на публикацию всех его дневников? Они печатаются конечно, но обрывочно, отдельными эпизодами, и публикаторы явно опускают некоторые "запретные" темы. Клейман сам говорит об очень интересных записях Эйзена, которые Атащева показывала Клейману, где он рассуждает о бисексуализме. Эти записи до сих пор не напечатаны (видимо там тема не отвлечённая, а Эйзен пишет о себе) и Клейман сам говорит, что опубликовал бы "закрытые" записи из дневников, "закрытые" письма - они очень интересны.
В общем - столько ещё всего есть про Эйзенштейна, а мы не читали, и не знаю - прочтём ли когда нибудь...
То есть от него остался один остов. 
